Сегодня в Совете Федерации прошли парламентские слушания на тему: "Основные направления совершенствования семейного законодательства Российской Федерации на современном этапе". Во вступительном слове сенатор Елена Мизулина обратила внимание на свой законопроект, в котором, среди прочего, вносятся поправки в статью 77 Семейного кодекса об отобрании ребенка. Общественники предупреждают – вводимые поправки могут прямо привести к созданию ювенальных судов в России, сообщает Накануне.RU.
На парламентских слушаниях первой выступила сенатор Елена Мизулина, она критиковала ювенальную систему, говоря о том, что европейские и российские нормы – это две разные категории, не нужно слепо перенимать европейский опыт.
"Презумпция недобросовестности родителя – это норма европейская. Любой закон должен отталкиваться от того, что родители добросовестны. Я хочу, чтобы поняли те, кто до конца опасности не понимают, сегодня ювенальная юстиция - это система принципов, идеологий, технологий, она очень коварна, она может "проползти" даже через другие нормы, несвязанные с семьей", - заявила Мизулина.
Постепенно она перешла к тем поправкам, которые вносит ее законопроект. В частности, среди таких инициатив как удаление понятия "стечение жизненных обстоятельств", так как его трактуют кто как хочет, возвращение "наказание за шлепки" из Уголовного кодекса в КоАП – были и поправки в Семейный кодекс, в частности в статью 77 "Отобрание ребенка при непосредственной угрозе жизни ребенка или его здоровью".
В текущей редакции отобрание ребенка производится органом опеки и попечительства на основании акта органа исполнительной власти, а после уже соц.службы уведомляют прокурора, "обеспечивают временное устройство ребенка" и обращаются в суд с иском о лишении или ограничении родителей родительских прав.
Сенатор предложила передать право отобрания суду:
"Только суд, и только с учетом мнения ребенка, если это не противоречит интересам ребенка".
Кроме того, Елена Мизулина объяснила порядок отобрания: в тот же день, когда изъяли ребенка из семьи, "в течение 24 часов опека направляет в суд решение, уведомляет прокурора, суд в течение 24 часов проверяет законность действий, выносит постановление о законности или незаконности". При отобрании должны применяться стенографирование или, возможно, фото, это еще не решено, но должен быть какой-то акт, протокол отобрания.
И в данном случае ситуация может только ухудшиться, так как право изъятия передается от опеки – суду, а его решение оспорить сложно. Более того, нужно менять не какие-то отдельные статьи или формулировки, а вообще всю систему отношения к семье. Об этом Накануне.RU рассказала председатель Межрегионального общественного движения "Семья, любовь, Отечество", член президиума ЦС движения "Народный собор" Людмила Рябиченко:
"Контекст отношения к семье заложен в Семейном кодексе, в регламентах межведомственного взаимодействия, которые действуют в регионах с 2010 г., в существовании детского телефона доверия, и вообще всей направленности социальных служб на семью. Это контекст презумпции виновности семьи - когда семья априори, изначально виновна в том, что она есть, и просто выискиваются основания для ее вины.
А возможность для поиска этих оснований заложена в направленности социальных служб, в работе с семьей, в понятии "жестокого обращения", которое не раскрыто законодателем и не меняется более 20 лет. В том же Семейном кодексе ничего не сказано о том, что такое "неисполнение обязанностей по отношению к ребенку", что к нему можно относить, а ведь это также служит основанием для отобрания детей. Поэтому правоприменитель использует это понятие по своему собственному усмотрению. А правоприменитель у нас – это работник органов опеки, представитель органов исполнительной власти, член комиссии по делам несовершеннолетних, куда входит и опека, и полиция, и представители социальных служб, и другие".
Таким образом, меняя лишь некоторые составляющие, общество могут ввести в заблуждение, будто ситуацию пытаются исправить. На самом же деле продвигается возможность создания именно ювенальных судов, которые специализируются на отобрании детей. Пока что риторика разных чиновников расходится с их делами, поэтому и обществу нужно быть внимательнее, анализировать инициативы, уверена Людмила Рябиченко.
"Пока мы сталкиваемся только с риторикой, в которой есть то, что нам хочется слышать, но если бы вслед за этими словами были бы такие же действия, нам не нужно было бы собирать общественные слушания, отправлять письма с протестами, выступать за то, чтобы семью перестали уничтожать. Сейчас вся обойма законов и инициатив, концепций и стратегий, которая в период между 6 и 7 созывами Думы была принята, вброшена в общественное поле, вообще не оставляет камня на камне от семьи.
Как только все эти звенья замкнутся в единую цепь, у нас будет очень жесткая ювенальная юстиция, о чем мы говорим с большой тревогой. Изменение такого рода – передача монопольного права отобрания ребенка от опеки к суду - в прежнем контексте семейного права ведет к созданию ювенальных судов", - подчеркнула общественник.
Напомним, 25 октября 2016 г. в Москве состоялись общественные слушания на тему: "Создание ювенального законодательства в России как угроза национальной безопасности страны". На нем участники единодушно поддержали проект резолюции, в которой осудили ювенальный разворот семейной политики и потребовали остановить процесс уничтожения института семьи в России.