В среду, 12 апреля, в России отмечают День космонавтики. В интервью RT дважды Герой Советского Союза, первый человек, вышедший в открытый космос, Алексей Леонов рассказал о своей книге «Время первых» и прокомментировал смелые проекты покорения Марса. Легендарный космонавт также поделился воспоминаниями о своём друге и коллеге Георгии Гречко.
{youtube}-PZ_wITa7A4{/youtube}
— Один из громких футуристических проектов в космической сфере — колонизация Марса. Есть ли реальные перспективы у идеи американского бизнесмена Илона Маска?
— Кроме разговоров, тут ничего нет. Чтобы реально говорить об этом, нужна политическая воля не одной страны. Когда мы и американцы занимались Луной, Джон Кеннеди обратился к конгрессу со словами, что этот проект является лицом Америки и они должны сделать всё, чтобы опередить Россию. У нас было так: в 1964 году вышло постановление, подписанное Хрущёвым, о создании программы, связанной с облётом Луны, посадкой на неё и возвращением. В 1967 году вышло другое постановление — о неудовлетворительном состоянии дел. Мы запустили шесть кораблей в варианте «Луна», и они все приземлились.
— На страницах вашей книги «Время первых. Судьба моя — я сам» вы говорите о противостоянии СССР и США в космосе. А кто сегодня лидирует в космической гонке?
— Сейчас космонавты и астронавты — это штучный товар. Таких людей мало, и они работают вместе, несмотря на все политические проблемы. У нас там проблем никаких нет — идёт работа.
— В книге вы без прикрас рассказываете о своём выходе в открытый космос, описывая сопутствовавшие ему нештатные ситуации. Этому историческому событию посвящён и недавно вышедший на экраны фильм «Время первых». Как соотносятся реальность того легендарного полёта и художественный вымысел?
— Весь фильм построен на фактических событиях. Но в реальном полёте были ситуации ещё хуже. Это невозможно передать кинематографическим языком.
— Выход в открытый космос мог стоить вам жизни. Это не единственный случай, когда смерть ходила совсем рядом. Достаточно вспомнить 1969 год, когда во время покушения на Брежнева был обстрелян автомобиль, в котором вы находились. В 1971 году вы должны были лететь на «Союзе-11» в качестве командира экипажа, но в последний момент на орбиту отправились дублёры, все они погибли во время посадки спускаемого аппарата. Вы эти чудесные спасения считаете случайностью или рукой судьбы? И верите ли вы в судьбу?
— Я был командиром экипажа, и за 11 часов нас сменили. Вместо меня командиром полетел Добровольский, с ним Волков и Пацаев. Такова жизнь... Я очень сильно верю в судьбу. Самая большая победа — это победа над собой. Есть ангел-хранитель или ещё кто-то, и такие случаи раз за разом это подтверждают.
— К сожалению, не могу не затронуть печальное событие. Скончался ваш друг и коллега Георгий Михайлович Гречко. Много добрых слов сказано в адрес этого необыкновенного человека — и вами в том числе. Алексей Архипович, скажите, появляется ли в сознании людей, побывавших в космосе, нечто, что отличает вас от всех прочих — подобно обладанию неким тайным знанием? И что связывает вас невидимыми нитями и проводит так через всю жизнь?
— Есть восприятие пространства и времени. И у всех, кто долго был в космосе, другое понятие времени и пространства. Совсем другое! И начинаешь по-другому думать о Земле.
В Ассоциации исследователей космоса мы написали книгу «Наша голубая планета» и в эту книгу включили лучшие слова об этом ощущении.
Юрий Гагарин летал всего 108 минут, но он написал: «Облетев Землю на корабле «Восток», я увидел, как прекрасна наша голубая планета. Давайте хранить и приумножать красоту Земли, а не разрушать её».
В 1967 году Гречко попал ко мне в отряд, и мы начали заниматься программой «Луна», а затем перешли на станцию «Салют». Мы изучали Солнце как небесное тело, в том числе его акустические характеристики, его голос. Мне он запомнился как очень необычный человек.
У него очень ярко выраженная критика. Хорошо работала голова — постоянно! Он выступал на конгрессах с интересными докладами, в частности с идеей создания вокруг орбитальной станции другого ожерелья объектов, которые бы автоматически работали и обслуживались с орбитальной МКС.
Ему было очень тяжело: он болел, организм был сильно изношен. Эти длительные полёты... Его жизнь проверила на честность и порядочность, и он, Жора, доказал, что он такой человек.
— Если вернуться к началу нашего разговора и немного помечтать о будущем, то каким вам видится космонавтика конца XXI века?
— Сейчас говорят, что через 10 лет мы высадимся на Луне, но уже с другими параметрами: там будет легче жить, чем на орбитальной станции. Но пока это разговоры. Для того чтобы это сделать, нужно, как и раньше, серьёзное постановление правительства. Тогда всё будет сделано. По Марсу — я не думаю, что в ближайшие 50 лет мы там будем. Там есть очень серьёзные вопросы, о которых мы даже не догадываемся, связанные, в частности, с магнетизмом и радиацией.