5 месяцев и 9 дней Владилену Лапину прятали от родителей
Кучка журналистов у ворот приюта «Преображение» города Железнодорожного продрогла до костей. Из приюта выбегает женщина в халате, начинает кричать: «Зачем тут пресса?! Вообще сейчас никого не пустим!» Но все же к пятилетней Владилене Лапиной пропускают родителей и представителя аппарата уполномоченного по правам человека в РФ Наталью Яковлеву. Родители — Александр и Зинаида Лапины — увидят свою дочь после пяти месяцев разлуки. И заберут с собой.
Александр и Зинаида Лапины — университетские преподаватели, политические активисты, леваки — полтора года назад удочерили детдомовскую девочку Владилену. И жили счастливо — до начала апреля этого года, пока на семью не ополчилась местная прокуратура. Причины прокурорской активности до сих пор не ясны: от политической деятельности Лапиных до борьбы за очередную галочку в отчетности по «жестокому обращению с деть-ми». Подключились органы опеки, милиция и даже руководство детсада, откуда и поступил сигнал, что с Владиленой якобы плохо обращаются дома. И, несмотря на отличные отзывы инспекторов опеки о семье Лапиных, уже 16 апреля девочку отбирают у родителей — без всяких оснований (см. «Новую газету» № 86 от 10 августа 2009 года. — Симпатяшка). Против Зинаиды Лапиной было возбуждено уголовное дело, параллельно шел судебный процесс о лишении Лапиных родительских прав. Но несмотря на значительное давление милиции и прокуратуры на свидетелей, 25 сентября Балашихинский городской суд постановил: «Вернуть несовершеннолетнюю Лапину в семью приемных родителей немедленно».
Владилена не видела родителей 5 месяцев и 9 дней. Сначала ее поместили в центральную районную больницу Балашихи, потом — в приют «Преображение» города Железнодорожного, затем — в детский туберкулезный санаторий. Ее местонахождение держали в тайне от родителей. Органы опеки запретили Лапиным посещать Владилену — и даже присутствовать во время допроса девочки в суде. Сотрудникам учреждений, где находилась Влада, органы опеки сообщали самый минимум — в личном деле «малолетней Лапиной» не было ничего, кроме имени, фамилии и даты рождения девочки. Кроме того, сотрудникам приюта было запрещено поддерживать Владкины разговоры о родителях, психологам — вести терапию. Сотрудники милиции, пытавшиеся доказать факт жестокого обращения, регулярно увозили Владилену на психологическую экспертизу... и жаловались потом сотрудникам приюта, что девочка «не колется» — не дает показаний против родителей.
Еще 10 минут стоим на холоде — ждем, пока Владилену переоденут из интернатской одежды в домашнее. Наконец дверь открывается. Фотографы вскидывают фотоаппараты — и тут же опускают.
Владилена похожа на пациента психбольницы: спокойное — слишком спокойное для ребенка лицо, вялые движения. Крепко держит родителей за руки. Внимательно вглядывается в чужие лица, молчит.
Наталья Яковлева растерянно рассказывает журналистам: «Когда мы вошли, она, кажется, не поверила, что за ней действительно пришли родители. Смотрела не на них — сквозь. Молчала. Только когда Александр ее поднял на руки и закружил, сказала: «Папочка, неужели это правда ты?» Прижалась к нему».
«Психологическое состояние потерпевшей Лапиной в настоящее время определяется реакцией на психологическую травму, каковой для нее является разлука с усыновителями и помещение в интернатное учреждение... Глубокая эмоциональная замкнутость» — это заключение психологической экспертизы.
Родители обескуражены и напуганы. «Разучилась улыбаться», — говорит Александр, сам чуть не плача. Зинаида дрожит. Уполномоченная успокаивает их, как детей: «Мы найдем хорошего психолога. Все еще наверняка можно поправить».
Только в маршрутке Владилена немного ожила. Посмотрела в окно. Накинулась на маму с вопросами: что за машина, что за дерево, что за река?
В злосчастную Балашиху Лапины возвращаться не стали, поехали сразу в Москву. Переночевали у родственников. А потом увезли Владу «за пределы области». «Мы решили, что она должна сменить обстановку, забыть это все», — объясняет Александр.
Но все забыть пока не получается. Прежде «сверхкоммуникабельная», согласно тем же официальным бумажкам, Владилена теперь в присутствии незнакомых людей молчит. Очень пугается людей в форме. Когда садились в поезд, при виде проводника в форменной одежде у пятилетней девочки случилась истерика.
В семье, говорят родители, Влада оттаивает.
Лапины не делают громких заявлений, не требуют наказать виновников их пятимесячной разлуки с дочерью. «Мы не хотим ничьей крови», — не устает повторять Александр. Уголовное дело против Зинаиды отправлено на доследование, но в любой момент может вернуться в суд. И страх снова потерять Владку держит родителей крепче любого крючка. «Главное, что мы вместе, — говорит Зинаида. — Все остальное решим как-нибудь».
Я вслед за Лапиными тоже не взываю ни к мести, ни к прокурорской проверке. Это и опасно для Владки, и бессмысленно. Но очень хочется, чтобы помощница балашихинского прокурора Людмила Шавырина, глава городского управления опеки и попечительства Ирина Казанцева, сотрудница отдела по делам несовершеннолетних местного ОВД Ольга Головченко и другие неизвестные нам участники этой истории нашли приемлемый способ извиниться перед пятилетней девочкой.